Алексей Быков - Тень [СИ]

"Мамочка!"

Рухнула на камни. Руки заломили за спину до боли. Вздернули на колени. Вцепились в волосы, заставив испуганно таращиться на ослепляющий свет, а она шипела и извивалась в надежде вцепиться хоть в кого-нибудь. Хоть в скрутившего руки верзилу за спиной, хоть в эту смуглую, что бросилась в ноги. Незнакомец подошел ближе:

– Лешер, ты бы хоть фонарик свой выключила убегая что-ли. Тебе что, тень ничего не нашептывает?

– Кто?… А-а-а! – Руки в суставах взвыли иглами боли. – Какого чёрта вы творите? Какая тень?!

Верзила медленно выкручивал суставы, и даже сейчас Тэра готова была кусаться. Вот только сунь харю поближе. Но неизвестный держался на почтительном расстоянии, а голова, в голову как будто вставляли иглы. Перез помутившимся взором мельтешила смуглянка с резкими, как будто вылепленными скупыми взмахами опытного скульптора чертами юркого полупустынного хищника. Обернулась к свету, с легким присвистом выдохнула:

– Похоже, она не знает, босс-с-с.

"бос-с-с-с. Она так свистит этим с-с-с"

Из-за спины прогудел верзила:

– Проверим, – и дикая боль растеклась по рукам, плечам. Тэре казалось, что её выворачивают наизнанку. Кости трещат. Затылок сотрясают удары кувалды. Тэра выла, а он шептал на ухо, – говори и полегчает. Облегчи душу. Говори. Признавайся, девка. – и поднажал. Дикий, отчаянный вопль Тэры разорвал темноту. Холод ужаса заструился от галопирующего сердца к слабеющим ногам, перекрывая волну бессильной ярости, боли. Она не знала, сколько веков длилась пытка, сколько раскаленного свинца влили в тело сквозь руки, суставы, целы ли они, но почувствовала, что её наконец бросили на холодные камни. Молот в голове поприубавил прыти.

Смуглянка брезгливо ухмыльнулась, просвистела:

– Она не знает, босс-с-с. Точно не знает. – хищно оскалилась на Тэру, – правда, дорогуша?

– Босс, она скажет, – верзила дернул за волосы, снова ставя стонущую девушку на колени. – Шепнул над самым ухом, – ты ведь правда скажешь, девочка? – Схватил за руки, и боль снова впилась в суставы. Перед глазами сверкали искры. Тэра вопила, а голос в голове шептал:

"Молчи. Молчи или умрем"

И опять под щекой такие родные холодные камни. Опять хищный оскал смуглой твари:

– Она не знает, босс-с-с, так?

– Посмотрим…

"Нет! Только не снова. Я не выдержу…"

"Молчи"

Смуглянка опять сморщилась от разорвавшего тишину протяжного, срывающегося визгом воя. Опять Тэра пришла в себя на мостовой. Навзничь. Содрогаясь от боли-кувалды непристанно дубасящей в голове и липкого, ледяного страха, вжалась спиной в холодные камни – подальше от острия стилета. Под сверкнувшей полоской стали вжавшейся в гордо торопливо стучал пульс, а смуглая тварь продолжала:

– Ну, что же ты, Лешер? Так пела и замолчала? Кто ты? Как твоё имя Тень?!

"Молчи"

– Говори. – проворчал верзила. Тихо проворчал. Стоя у ног. Поигрывая мышцами под новомодной футболкой. Сжал кулаки. – Ты скажешь нам, тварь.

Сопротивляться не было сил. Вскочить? Побежать? Куда там, всё тело ноет, коленки подкашиваются, трясутся даже лёжа. Живот сводит ледяной холод, голова кружится. Молот в голове и лёжа-то ударами валит с ног. Тэра поняла, что живой не уйти, прикрыла глаза.

– Кто ты? – повторил неизвестный из-за фонаря.

"Молчи про меня"

– Тэра Лешер.

Полоска стали вжалась в шею до боли. Смуглянка ухмыльнулась:

– Обожаю пытки. Ты хочешь продолжения, а? Может крови?

Тэра осторожно сглотнула и, стараясь сдерживать дрожь, преодолевая дурноту, прошептала:

– Убейте. – Она не хотела больше так мучиться. Не хотела сойти с ума от шёпота в голове и жалела только о том, что никогда больше не обнимет родителей. Не вытащит их из гетто. – Просто убейте. – Из глаз в пыль мостовой потекли слезы. – Я не знаю… Я… Я Тэра.

Вокруг все молчали, а она шептала:

– Я Тэра… убейте…

– Давай, – откликнулся босс из-за фонаря. И верзила сел ей на колени. Смуглянка плашмя вжала стилет в шею до боли, не давая даже шевельнуться. Уставилась глаза в глаза:

– Ты нам всё расскажешь. Имя, Тень? Назови своё имя?

"Ты же Эви, или я свихнулась"

"Молчи, дура!"

Жадные руки верзилы поползли по бедрам. Сжимая, щупая, исследуя. Тэра пискнула, дёрнулась, но стальная полоска впивалась в шею.

– Не дергайся. – Смуглая сверлила взглядом. Казалось, ей нравится смотреть в расширенные от ужаса изумрудные глаза. Она чувствовала панику. Наслаждалась беспомощностью жертвы. Как губка жадно впитывала чужой страх. Шипела, – не шевелись. Имя, Тень?

А руки верзилы уже скользили по животу. По комбинезону. Вверх, вдоль молнии.

– Какая тень?… Что… Что вы… что вы делаете? – попыталась оттолкнуть верзилу.

– Имя Тень, имя? – Острые скулы смуглянки дернулись, и она с ухмылкой юного патологоанатома склонила голову набок.

Тэра со всей силы уперлась в верзилу. Вцепилась в огромные руки. Но их было не удержать.

Взвыла:

– Нет! – и, что есть силы, впилась ногтями в его лицо. Пусть убьют, но она оставит о себе память! Рванула когтями изо всех сил. Верзила взвыл. Отвесил звонкую пощечину, да так, что даже смуглая тварь цокнула языком, еле успев отдернуть стилет. Зашипела:

– Сдурел, Малышка? – схватила руки Тэры, завела за голову и прижала коленом. – Не дергайся. Имя, тварь?

Сознание плясало в тумане со звездами из-под молота в гудящем затылке, но Тэра извивалась, брыкалась под огромной тушей, а здоровенные лапы уже добрались до груди. Прибольно смяли под тихий гогот. Огромный вес не давал выползти из-под верзилы, и что-то кольнуло поз давящей лапой. Тэра яростно зашипела под звуки молнии комбинезона, медленно распахивающейся под ядовитую ухмылку смуглой.

Тэра почти плакала, извиваясь:

– Просто убейте, изверги.

А смуглянка не сводила взгляд, требовала:

– Имя?

– Тэра… я…

– Имя тень?

– Я…

"Молчи, дура!!!"

"Да почему?!"

"Убьют!!!"

Лапы верзилы скользнули под расстегнутый комбинезон по гладкой коже. Всё дальше, а Тэра взвыла и попыталась укусить смуглую тварь. Стилет полоснул болью шею.

– Кто ты?

– Тэра!

Шею щипало. Верзила не церемонился, шарил. Смуглая же снова прижала лезвием к холодным камням. Покосилась на замершего верзилу.

Тот хмыкнул под глотающее слёзы шипение, – Убери руки, сволочь! – и вынул из внутреннего кармана комбинезона крошечный алмазный надфиль. Прогудел:

– Зачем тебе?

Тэра почти рыдала, сверкая яростью сквозь слёзы и пелену боли в изумрудных глазах:

– Я же роботов в музее чиню, идиот! Шлифовать!… П.просто убейте… Не… Не надо.

Сдерживая тушей брыкания, верзила осмотрел её шею и встал. Тэра сморщилась от оправдания:

– Тоща ты для меня больно… Чисто босс.

За фонарем не поверили:

– Тени не ходят без тиреозита. Ищи лучше.

Верзила присел, – не рыпайся, – и неторопливо ещё раз ощупал комбинезон, поискал украшения на шее, в ушах. Тэра старалась не шевелиться, слабо осознавая сквозь дурноту происходящее. Её перевернули, и ощупали комбинезон сзади.

– Да чисто, босс.

По команде мучители подхватили Тэру и оттащили к стене. Усадили и Тэра попыталась разлепить мутные глаза, её подташнивало:

– Чего… вы… хотите?

В кружащемся мареве свет режущей вспышкой ударил в лицо. Главный присел рядом, но его опять невозможно было увидеть. Тэра прикрыла глаза, повторила:

– Чего… вы хотите?

– Ты ничего не знаешь Лешер, и пришла сюда?… Зачем?

– Вы мне всё равно не поверите. Просто убейте.

Верзила вытер зудящие царапины на щеке, прогундосил:

– Хотел бы убить – придушил бы.

Смуглая уже сидела рядом, хищно косясь на стилет, поддакнула:

– Да, умереть-то ты успеешь, а я вот обожаю сказки. Говори.

– Рассказывай, Лешер, рассказывай.

Тэра вздохнула, обняла себя за плечи и кинулась в омут с головой: пересказала свою историю. Гетто, Карстак, переезд. Честно пересказала. Сбивчиво, но как есть. Только про нашептывающий и предостерегающий голос в голове утаила и про чужие воспоминания. А голос шептал:

"Умничка. А про себя мы им не расскажем. Мы ведь тоже хотим жить, правда?"

Закончив рассказ, вытерла слезы и тихо призналась:

– Я ведь просто хотела как лучше. Вы ведь не представляете, что такое старость в гетто.

– Отчего же, Лешер? – откликнулся вожак искореженным баритоном, – очень даже представляю. Даже очень хорошо представляю.

– Вы обещали правду. – голова гудела завываньем моторов тысячи гоблинов в раз, но Тэра хотела знать. Даже сквозь дурноту, даже перед смертью, за что страдает. И что же это за голос. Точно ли не стала сумасшедшей.

Босс хмыкнул:

– А ты, похоже, сдохнешь, но не признаешься кто ты, так Лешер?

– Я всё сказала.

Вожак помолчал. Спросил:

– В голове никто ничего не нашептывает?

"Нет!"

Тэра еле заметно мотнула пыльными кудрями, за что кувалда тут же врезала по вискам.